Viber 
Дзен 
Эти сумки узнаешь из тысяч. Было время, когда ради них московские модницы ездили в Минск. Их создатель дизайнер Павел Панаскин рассказал Tochka.by о своих взлетах и падениях и о том, почему "больше-больше-больше" не его история.
Несмотря на успех, Панаскин предпочитает сохранять небольшой масштаб производства, уделяя внимание качеству и уникальности своих изделий.
Сразу был не про моду
Павел Панаскин стал интересоваться дизайном в начале нулевых. Это было время первой волны белорусских модных брендов.
Получил профильное образование, как он шутит, "набегами": сначала в Минске в Институте современных знаний, потом два года в Ивановской текстильной академии, затем доучивался дома – в Академии искусств.
Он признается, что модой не интересовался и сам сразу был не про моду.
"У меня другой склад ума – технический: я конструктор", – говорит собеседник.
"Чем мне нравятся сумки? Это конструкторская работа: ты создаешь 3D-объекты, на это наслаивается твое видение, плюс вступают в силу законы геометрии – и все это начинает «вихрить». Мне в этом интересно", – рассказывает Павел.
Он быстро приобрел известность в узких кругах – трижды становился лауреатом фестиваля моды "Мамонт", который проводился в Минске с 1995 по 2015 год.
Сегодня Панаскин часто вспоминает то время, когда он работал без оглядки на внутреннего критика – просто делал коллекции не для потребителя. Сейчас мысль о конечном продукте забирает у дизайнера много сил. Тогда же было легко, чувствовалась совершенная свобода.
После "Мамонта" Павел познакомился с Иваном Айплатовым – дизайнеры запускали вместе юмористический Fake brand.
"Кстати, сделали много интересной работы. Мы разработали логотип – это какающая собака, разные веселые принты", – делится дизайнер.
Fake brand должен был сделать одежду на грани.
Плели по технологии поделок из капельниц
Потом грянул кризис 2008 года, и проект закрылся. Павел вместе с другом Алексеем Лазарем начал заниматься сумками. Как? Он уже и не вспомнит.
"По-моему, Леша пришел с какой-то сумкой. У меня было свободное помещение – домик в Северном поселке. Мы решили: место есть, давай попробуем сумки шить", – вспоминает Павел.
Tochka.by пришла на интервью не с пустыми руками, а со свертком. В нем – красный клатч Lazar.Panaskin с фирменными узелками.
"О, какой винтаж! Но, закрыв глаза на некоторые огрехи, могу сказать, что сделан он неплохо", – оживляется Павел.
Дизайнер признается, что его друг серьезнее относился к делу.
"Мы вроде как делали все вместе, но я, как нормальный организм, всегда пытаюсь «соскочить» с каких-то ответственных работ и уклониться от принятия сложных решений", – говорит собеседник.
"Голуши" (это авторское название), или те самые узелки, по которым сейчас узнают сумки Панаскина, – совместное изобретение дизайнеров.
Они хотели сделать ручку для сумки и сплели ее по той же технологии, как делали поделки из капельниц в Советском Союзе. Потом уже стало ясно, что многие сумочные бренды так или иначе применяют такое плетение – просто дизайнеры ранее такого не видели.
Ребята сделали ручку, а потом поняли, что можно сплести такой же элемент и вживить в кожу. Позже Павел оформил патент на эти узелки.
Пытаемся узнать, что будет, если кто-то их повторит.
"Так и повторяют же! Но я не хотел бы тратить время на суды", – говорит Панаскин.
На вопрос, много ли кто повторяет, Павел отвечает, что точно знает об одном человеке из Беларуси. Но качество не то.
Хотелось сделать что-то крутое
В продолжение разговора про Lazar.Panaskin Павел отмечает, что у них с Алексеем была хорошая идея, но ей нужен был маркетинг, чего не было.
Ребята взяли "задники" модных журналов – с фото звезд на мероприятиях, и ручкой раскрасили: кому фингал подрисовали, кому-то заячьи уши, усы… Подготовили текстиль ("технологию выбрали сложную, что тоже не нужно было, как я сейчас понимаю", комментирует Панаскин), сделали сумки. Но их нужно было где-то показывать, продвигать…
"Нам все время хотелось сделать что-то очень крутое с точки зрения дизайна – памятник себе создать нерукотворный. Мы много пробовали, экспериментировали: переносили рисунки на кожу, ездили в Гатово, выбирали сырую кожу – ее мы в шутку называли дельфиньей: она была необработанной, какого-то голубовато-серого цвета", – добавляет наш собеседник
Но это были эксперименты дизайнеров, а не бизнесменов, которые эти сумки будут потом продавать.
Казалось, придет "большой дядя" из Москвы
Вспоминая то время, Панаскин говорит, что у дизайнеров была одна возможность заявить о себе – через Недели моды.
"В Москве проходили очень мощные недели – на них все ориентировались. Там впервые появились и Алена Ахмадулина, и Олег Бирюков, и Денис Симачов. Заходили и наши: Елена Цоколенко – разок, Иван Айплатов – дважды, Ольга Самощенко – несколько раз," – продолжает разговор дизайнер.
Потом появились Недели моды и в Беларуси – и на них представляли коллекции Ирина Бойтик, Юлия Гилевич и остальные.
Через соцсети, как сейчас, не продавали, а напрямую до покупателя невозможно было достучаться.
Сумок тогда не делал никто в Беларуси. Казалось бы, весь рынок твой (из конкурентов только Mattiolli и Galanteya). Но в этой истории "встретились два художника", а посему у бренда было лицо, но ни концепции, ни бизнес-плана – вообще ничего больше.
"Мы это себе представляли очень наивно, я бы даже сказал, инфантильно. Нам казалось: вот сейчас сделаем такую-разэтакую сумку – придет большой дядя или тетя из Москвы и скажет: «Молодцы! Давайте вместе делать бизнес»", – делится Панаскин.
Чем все закончилось? Алексей Лазарь ушел работать на Валентина Юдашкина ("нашел того самого дядю", смеется Павел). А Панаскин остался и продолжил шить сумки, но уже под своим именем – был 2012 год.
Самому тяжело с Penni Farting
В активе у Павла была своя мастерская. Оборудования – по минимуму: швейная машинка для кожи, которую ребята еще раньше купили через знакомых. Найти в Минске того времени кожу не было проблемой.
"Стали появляться те, кто привозил ее из Италии. Ты приезжал куда-то на овощную базу – там шкаф, перед тобой его распахивают, и что-то выбираешь. А в 30 м разгружают картошку. Сейчас это смешно, конечно!" – вспоминает дизайнер.
Интересно, что до сих пор кожу Павлу поставляет все тот же партнер.
Дизайнер признается, что знаменитый велосипед Penni Farting, который был логотипом бренда Panaskin многие годы, появился еще раньше, чем Павел стал шить сумки.
"У меня есть татуировка – трехколесный велосипед. Когда у нас с Лешей назрел кризис, я думал уйти в другую сферу, и мне пришла идея сделать мужскую коллекцию одежды. И чтобы на брюках ровно в том же месте на бедре был логотип – этот велосипед", – рассказывает дизайнер.
Потом Павлу подумалось, почему бы не сделать Penni Farting логотипом для сумок. Недавно дизайнер заменил его на новый – простой и лаконичный березовый лист.
"Ценность невозможно задать изначально, она появляется только в процессе. Когда я поменял лого, многие стали сокрушаться: ай-ай, какой был слон! Хотя ничего ведь не поменялось, в сущности: Panaskin все тот же", – рассуждает дизайнер.
Павел говорит, что старое лого хорошо смотрелось на его знаменитых ретросумках, саквояжах и рюкзаках с узелками. Но дизайнер понял, что ему самому тяжело с ним, "ментально" в первую очередь, и лучше поменять логотип, пока есть такая возможность.
Популярность приносит эмоциональный раздрай
"Добрая тетя" из Москвы в жизни Павла тоже была – в какой-то момент рюкзаки Panaskin попали в рекомендации от Эвелины Хромченко. Все от мала до велика смотрели в то время "Модный приговор" – слова модного эксперта имели большой вес.
"Такой мощный бум был. Оборвали директ. В WhatsApp сыпались и сыпались сообщения. Я не успевал отвечать", – вспоминает Павел.
На вопрос, как Павел справлялся с ажиотажным спросом, дизайнер отвечает, что "все срослось" – за месяц до этого у него увеличилась команда, с двух человек до четырех, как раз помещение подготовили и оборудование купили.
Единственное, на что Панаскина не хватало – на общение в соцсетях.
"Популярность приносит эмоциональный раздрай: ты постоянно в напряжении, тебе пишут-пишут, а ты все равно кому-то да не успеешь ответить. Мне даже писали, что я не оправдал чьего-то высокого доверия", – рассказывает собеседник.
Вопрос, каково превратиться из просто Панаскина в "того самого", собеседник встречает со смехом. По собственному мнению, Павел остался тем же человеком, что и раньше, и продолжает делать то же самое.
Но дизайнер признает, что из этой истории можно было бы извлечь больше – возможно, выстроить крупный бизнес (спрос на его сумки тогда вырос в два раза).
Не понимаю, почему надо больше-больше-больше
Павел говорит, что сейчас у него период затишья и переосмысления всего. Сумки по-прежнему неплохо покупают – он продает от 60 штук в месяц. Стоимость сумок Panaskin – от $180 до $400.
Кризисы дизайнера не затронули. Он уверен, что кризис – это не когда все плохо, а когда что-то меняется.
"А вот внутренний кризис – это да! Но я кое-что понял: могу себе позволить остановится и наблюдать – не бежать, а переживать его, чувствовать. Самое худшее для меня – это нестись сломя голову к каким-то чужим целям", – добавляет Павел.
Сейчас у него новая огромная мастерская. Переехал лет шесть назад – уже после "Хромченко-бума".
Работников в ней по-прежнему четыре. И желания, чтобы стало 10–20–30, ни малейшего. Панаскин не понимает, зачем столько.
"Ты скажешь, чтобы было больше сумок, больше денег. А я спрошу: зачем? И пока не найду ответ на этот вопрос, не буду расширяться", – объясняет дизайнер.
Тут он со смехом добавляет, что, наверное, у него просто все хорошо.
"Может быть, если станет плохо, тогда и ответ найдется. Но я правда не понимаю, почему «больше-больше-больше» – это показатель развития. Я не хочу в эту игру играть", – говорит Панаскин.
Павел рад, что его бренд позволяет ему существовать независимо, платить зарплату сотрудникам, искать свой дизайн и свои подходы – и даже быть слабым, проживать это, потому что это все и есть часть его жизни.
Обсуждаем новую мастерскую. Павел рассказывает, что оборудование стоило примерно $70 тыс. Сейчас можно было бы уложиться в меньшую сумму – взять китайские аналоги. Но дизайнер не жалеет ни о чем: ему все нравится.
Окупились ли вложения? Конечно, потому что много работы. Мы вновь задаем вопрос, почему наш собеседник не увеличил объемы производства. И Павел говорит, что у него "другая прошивка": ему не хочется делать больше, ему хочется делать "по возможности идеально" – до последнего стежка.
Топ-5 крутых сумочных историй по мнению Павла Панаскина
За модой Павел, как и прежде, не следит, а вот за сумками – безусловно.
Что интересует Панаскина: дизайн, технология, конструкция. Ему нравится, когда его по-хорошему удивляют. Еще больше он любит следить за автомобилями, потому что с сумками у него не получается расслабиться.
Топ-5 сумочных брендов, по мнению дизайнера, выглядит так:
- Loewe, "потому что такой и должна быть сумка"
- Bottega Veneta – там "есть очень крутые решения, в том числе знаменитая технология плетения, которая определила лицо бренда"
- Louis Vuitton – "короли индустрии, и в технологиях они просто боги". Это дизайнеру не близко, но очень интересно изучать
- Madame Chatelet – "интересный дизайн, классный маркетинг"
-
FETICHE – "лаконичный и минималистичный дизайн плюс высокое качество".
Среди белорусских брендов тоже есть те, за кем интересно следить: у Mironov уникальный дизайн, у Mashkova отличный маркетинг, у Less сумасшедшие продажи. Павел говорит, что 80% отечественных сумочных брендов применяют похожие конструктивные и технологические решения – будто подсматривают друг у друга.
>>> Больше интересных историй – подпишитесь на наши Telegram, Instagram и Viber
