Viber 
Дзен 
Наши художницы Мария Тарлецкая и Анна Силивончик впервые высадились на Burning Man – том самом фестивале, что проходит в пустыне Невады и откуда ежегодно прилетают самые космические фото.
В этом году Burning получился непредсказуемым и невероятным: художников настигло сразу три стихии. Как в состоянии абсолютной непроходимости нашим удалось впечатлить гостей из разных уголков мира, спросили у кузнеца Марии Тарлецкой.
Сила мысли и эмоционального
Маша привезла на Burning Man скульптуру, назвала ее сложно для американского уха: "Поцеловать себя в зеркало можно только в губы". Правда, несмотря на всю турбулентность перевода, предложение зрители все же поняли.
"Так забавно: подходили, читали (я скульптуру подписала, не постеснялась) и восклицали: «А ведь правда!»", – вспоминает Маша.
На Burning работу везла через четыре пограничных контроля. Каждый – как на иголках: не отберут ли у художника три огромных чемодана, доверху набитых железом?
Весь багаж отдала на откуп творчеству, из вещей не влезло ничего, кроме сапог из толстой кожи. Да и те летели в три погибели. А еще говорят: женщины шмотошницы.
Как Маша докатила до Невады багаж суммарным весом больше собственного (56 кг) – не чудо, результат кропотливой работы. Теперь кузнец сможет консультировать по этому вопросу, пару месяцев назад советом помогли и ей. Перед фестивалем она общалась с одним известным кастомайзером.
"...Рассказала ситуацию, спросила, как бы мне без проблем провезти скульптуру в чемодане, а он мне: "есть один способ, но он не всегда работает: ты должна сосредоточиться и представить чистый таможенный коридор". Прекрасно! Но судя по всему, у меня получилось выстроить себе путь: ведь ни на одном контроле мне не встретился таможенник," – смеется Маша.
Кроме ментальных средств, кузнец воспользовалась и рациональным: везла с собой две официальные бумаги на скульптуру – из нашего Минкульта и приглашение от организаторов Burning Man. Пыталась хоть как-то объяснить провоз нестандартного багажа.
"Если серьезно, на таможне нас могло ждать, что угодно. Особенно на европейской: существует запрет на ввоз в ЕС любых изделий из железа. А как квалифицируют мою разобранную скульптуру, никто не знал: отнесут к груде железа или к арт-объекту", – объясняет Мария.
"На фестивале художница – это дама с чертежами, я была с кувалдой"
Вообще, говорит Маша, бёрнеры (участники Burning Man) очень не любят слово "фестиваль", свое мероприятие называют "домом" или же "городом".
Так что в город наша Маша приехала за четыре дня до официального начала Burning. Без вещей, успев забрать лишь немного из того, что пришло на американский пункт AliExpress.
"Была совершенно не готова дважды в день как женщина-бёрнер по правилам города менять наряды и образы… Зато у меня была кувалда", – шутит Маша.
Наши художницы Маша и Аня были, пожалуй, единственными на Burning, кто собирал свои скульптуры самостоятельно в условиях 50-градусной жары (удивительно, как люди и железо не расплавились). Обычно у всех участников большие команды поддержки, человек 30.
"Женщина-бёрнер – это дама с бутылочкой воды и чертежами, показывает пальцем, что и где сделать, команда выполняет. Мы же с Аней рассчитывали на помощь своего кэмпа, но ребята приехали с опозданием, и наши скульптуры уже были готовы. После концентрированной работы моя правая рука распухла, увеличилась в объеме и только недавно пришла в норму", – объясняет Маша.
В Минске художница в основном работает за компьютером, с чертежами, поэтому там было непривычно.
"Нас обменяли на два колеса"
На второй день после завершения монтажа скульптур в пустыне начались песчаные бури, а затем никем не предсказанный дождь. Шел три дня, и плайя – как называют дно высохшего озера в пустыне – стала абсолютно непроходимой. Передвигались только пешком, сапоги с ног стягивала грязь, поэтому если выходили, то босиком.
"Про последнее нам рассказывали сущие кошмары, что плайя разъедает ноги. Но, как выяснилось, не так все страшно. Мы с Аней три дня ходили босиком, ничего", – говорит художница.
Все жители города ждали, пока дождь закончится: выйти можно было только пешком, машины не ездили. До дороги – 19 км, там тех, кто выбрался, ждали автобусы, везли до ближайшего города.
"Мы так не могли. По условиям Burning, участники обязаны убрать все свои скульптуры до последнего винтика, а идти 19 км с железом на плечах не вариант", – делится Маша.
Со всеми наши ждали два дня, потом дождь уменьшился, и плайя чуть подсохла, начали ходить пикапы.
Художницы знали, что на дороге (той, которая в 19 км) их ждал водитель на 14-тонной машине. Дальнобойщик – белорус, он на добровольных началах занимался передвижением землячек.
Из-за дождя они оказались отсечены друг от друга: он не мог приехать к ним, а они не могли дойти к нему.
"Этот невероятный человек, трое суток прождав нас снаружи долины, каким-то невероятным образом в условиях полного отсутствия связи узнал, что у ребят в пустыне лопнули два колеса на RVI [грузовик компании Renault – Tochka.by]. Проехал 230 км, чтобы купить эти два колеса, договорился с ребятами в долине, что те вывезут нас с работами к нему, а он отдаст им эти два колеса. Невероятно, но так и вышло", – до сих пор под впечатлением художница.
Чтобы быстро разобрать скульптуру, Маше пришлось использовать кувалду. Из-за песка, дождя и неправильного демонтажа работа сильно пострадала. Многие элементы пришлось выбросить.
Скульптуру, конечно, можно восстановить, но пока в сердце художницы еще свежа боль утраты первозданной работы. Снова браться за "Поцеловать себя в зеркало можно только в губы" она не спешит.
Если принимать себя, то полностью
Попросили Машу расшифровать послание, которое она оставила в городе бёрнеров.
Маша рассказывает: росла и формировалась в том белорусском обществе, когда народ был еще более консервативным. Было нелегко отстаивать свое место в искусстве и бизнесе. Как говорится, не под женщину.
"Многие мои близкие (не сомневаюсь, из лучших побуждений), в первую очередь видели во мне женщину-мать, но я решила иначе. И это было достаточно тяжело – принять решение идти другим путем".
Видео автора скульптуры Марии Тарлецкой pic.twitter.com/M66EcDSjG4
— Фото/Видео (@FotoVid81878667) October 8, 2023
Как нельзя поцеловать свое отражение в щечку, жалеючи в лобик или ласково в плечико, так нельзя и принимать себя частично, уверена Маша. Только полностью.
"Поцелуй в губы – это сакральный акт, который содержит в себе только максимальное принятие, ничего другого".
Замысловатая фраза – название скульптуры – не красивая игра слов, вывернутое нутро художницы.
>>>Больше интересных историй – подпишитесь на наши Telegram, Instagram и Viber
