Изображая жертву: почему обижаться стало модно и выгодно

"Я никогда не чувствовала себя счастливой в голливудском кинематографе… Меня недооценили и объективировали. Я чувствовала, что мужчины смотрят на меня, словно я кусок мяса. Люди смотрели на меня во время съемок и спрашивали: "У нее есть хоть что-нибудь, что она может показать, кроме сисек?" Поэтому сейчас меня не интересует мнение мужчин. Они все лгут. Это испорченный мир, а голливудское кино сильно облажалось", – заявила теперь уже бывшая актриса в интервью для газеты Los Angeles Times.

"А кто она вообще такая, эта ваша Ратаковски?" – удивится иной читатель.

И его трудно будет за это упрекнуть. На голливудском небосклоне оная звезда не отличалась ни величиной, ни блеском. Не обладая талантами Мерил Стрип и Кейт Бланшетт, о кинокарьере Ратаковски поначалу не очень-то задумывалась, была успешной моделью, много снималась для рекламы и глянцевых журналов, благо, внешними данными природа ее не обделила.

Но в 2013 году Ратаковски снялась топлес в клипе "Blurred Lines" американского певца Робина Тика. Там ее и заметил Дэвид Финчер, как раз готовившийся к фильму "Исчезнувшая". Очаровавшись юной красоткой, режиссер пригласил ее на роль любовницы главного героя.

Роль была не очень сложная, но после нее Ратаковски, похоже, возомнила себя великой актрисой: сняться у самого Финчера – это вам не хухры-мухры!

Наверное, она решила, что теперь ее будут приглашать и Спилберг, и Тарантино, и Ричи, и Бессон. Но, видимо, правы были те, кто, наблюдая в деле ее "великий" талант, лишь пожимали плечами. После "Исчезнувшей" актрису приглашали, как правило, в незамысловатые комедии типа "Красотка на всю голову". Да и то нечасто.

В общем, перед нами типичная история голливудской старлетки, блистающей не столько талантом, сколько молодостью и внешностью. Когда же молодость идет на убыль и интерес режиссеров начинает угасать, приходится выдумывать разные страшилки про коварных мужчин – ведь правде в глаза взглянуть так непросто. Вся эта светская дребедень не стоила бы и минуты нашего внимания, однако в ней, как в капле воды, отражается куда более серьезная и масштабная социо-культурная проблема.

Жертвы на всю голову

Еще недавно, лет тридцать назад, обвинять других в своих неудачах считалось делом негодным. Человек, винящий всех, кроме самого себя, не вызывал доверия у окружающих. Нет, за рюмкой чая с друзьями или подругами можно было посудачить о том, какие "бабы стервы", а "мужики козлы" – но чтобы вот так, публично… Нет, так было не принято. За таким жалобщиком враз закрепилась бы репутация лузера – ходить в "обиженцах" было не комильфо.

"На обиженных воду возят", – говорили тогда.

Но в последние годы тенденция развернулась на 180°. Количество "обиженцев" во всем мире растет в геометрической прогрессии. Первое, что делает человек, когда ему кажется, что его обидели, – бежит в интернет сообщать об этом по секрету всему свету.

Чуть ли не каждый день в медиа вспыхивают скандалы, когда одна VIP-персона разражается обвинениями в адрес других. И Ратаковски – еще не самый тяжелый случай. Вспомните, сколько грязи вылила на британскую корону Меган Маркл, недовольная тем, что в Букингемском дворце с ней обращались (по ее глубоко субъективному мнению) как-то не так. То, что раньше считалось неприличным, теперь стало нормой, чуть ли не доблестью.

В 2018 году американские социологи Джейсон Мэннинг и Брэдли Кэмпбелл представили любопытное исследование "Возвышение культуры жертвы: мини-агрессии, безопасные пространства и новые культурные войны". По мнению ученых, человечество время от времени переживает смену глобальных культурных парадигм. Господствовавшую издревле культуру чести с наступлением Нового времени сменила культура достоинства, а сегодня, в эпоху постмодерна, на сцену выходит культура жертвы.

Догматика у этой культуры нехитрая. Кто сильней обижается, тот и прав. Кто пострадал, тот невиновен a priori.

Жертву нельзя критиковать. Если кто-то обижен, значит, его и правда обидели – и горе обидчику, даже если тот ни боком, ни пёком. Что бы ни стряслось, главное – успеть объявить себя жертвой. Причем, никаких доказательств этого не требуется – надо лишь заявить во всеуслышание: "Мне плохо – и вот человек, из-за которого мне плохо". А виноват тот человек или нет – это уже его траблы.

Та же Меган Маркл, выступая на шоу Опры Уинфри, заявила, что когда она была частью королевской семьи, ее посещали мысли о нежелании жить. Опра сочувственно кивала, соцсети полыхали гневом в адрес "лицемеров из Букингема", и никто даже не задумался об абсурдности ситуации: почему вообще королевская семья должна отдуваться за мысли, которые по каким-то туманным причинам бродят в чьей-то смурной голове?

Хотя нет, один человек таки задумался. Британский журналист Пирс Морган, ведущий передачи "Good Morning Britain" на телеканале ITV, подверг критике слова Маркл. И тут же лишился работы. Ведь жертву критиковать нельзя. Даже мнимую.

(Не) светлое будущее

Почему происходит смена парадигм – пока не совсем ясно. Причин, скорее всего, несколько. Возможно, не последнюю роль сыграла инфантилизация общественного сознания, растущая от поколения к поколению. За последние полвека жизнь стала гораздо комфортнее, причем комфорт этот требует все меньше затрат. Жить в комфортных условиях приятно, но это не способствует взрослению и развитию.

Грубо говоря, если раньше человек уже в 20 лет становился полноценным членом общества и главой семьи, чувствующим ответственность за своих близких, то нынешние кидалты и в сорокет ведут себя, как безответственные дети. Ну а быть обиженной нюней – это как раз таки детское поведение.

К тому же ментальность жертвы бывает выгодна. Рассказы о невзгодах и жалобы на обидчиков помогают манипулировать людьми: жертву всегда жалеют и окружают вниманием, при этом она имеет возможность обвинять других, не неся никакой ответственности за свои действия. (Здесь, конечно, нужно отличать мнимых жертв, чьи обидчики существуют лишь в их воображении, от людей, которые реально пострадали от войн, репрессий, стихийных бедствий, домашнего насилия и т.д.)

Укоренению новой культурной парадигмы способствуют и всевозможные радикальные движения, разогревающие в людях ментальность жертвы, максимально утрируя картину мира. В начале прошлого века лишь две идеологии – коммунистическая ("во всем виноваты богатеи") и фашистская ("во всем виноваты чужаки") – эксплуатировали чувство обиды. И народы, поддавшиеся им, жестоко поплатились за это.

Сегодня подобные идеологии есть едва ли не у каждой "угнетенной" общности. Особенно показателен в этом плане радикальный феминизм – постулат о тотальной виновности мужчин он сделал ядром своей доктрины.

К чему это все приведет, непонятно. Но одно можно сказать наверняка: социальному благополучию это способствовать не будет. Люди, готовые обижаться на пустом месте и винящие в своих неудачах других, не умеют признавать свои ошибки, а значит, не способны развиваться. Многие из них до конца жизни так и останутся обиженными детьми.

А если таких детей будет много? А если они заполонят всю планету? Представьте себе мир, населенный великовозрастными обиженцами, только и умеющими, что обвинять друг друга в собственных неудачах. Не самое светлое будущее.

*Мнение колумниста может не отражать точку зрения редакции

>>>Больше интересных историй – подпишитесь на наши Telegram и Viber